Как работать в кайф, если по полгода проводишь в море? Помощник капитана — о замкнутом коллективе, трудовой демократии и «Симпсонах» перед сном

— Я третий помощник капитана. В мои обязанности входит вся документация по поводу захода в порт — в основном таможенные бумаги, декларации на груз и списки экипажа. А когда мы направляемся из порта в порт, я управляю пароходом.

Грубо говоря, пароход — как автомобиль, где-то попроще, где-то посложнее. Всё, что нужно делать, держать его на заданном курсе и избегать опасностей. Карты у нас электронные, как в машине навигатор, но чуть посложнее.

Существует книга «Правила предупреждения столкновений судов в море» — это как ПДД для автомобилиста. Там описано, что нужно делать, куда поворачивать. В случае какой-либо опасности, если вахтенные помощники не уверены насчет маневра или адекватности соседнего парохода, мы зовем капитана, и уже он принимает на себя ответственность, как самый опытный член экипажа.

— Мой рабочий день обычно довольно длинный: две навигационных вахты по четыре или шесть часов, потом полтора-два часа я трачу на бумажки, после два-четыре часа на палубе что-нибудь чиню или подкрашиваю. В порту я обычно зашиваюсь: две вахты по шесть часов, бумаг много, не дай бог еще принимать провизию или сервис какой приедет.

Если мы на пароходе, то я встаю где-то в 7:30, ем, моюсь и в 7:45 я уже на мостике, чтобы принять навигационную вахту у другого помощника. Собственно, вахтенный помощник потому и вахтенный, что вахту несет.

К полудню я иду обедать и в час дня выхожу на палубу, где меня ждут разные задания, связанные с оборудованием. У нас есть специальный планер — очень большая дорогая система нашей собственной разработки, которая следит за всем на пароходе. Условно говоря, я захожу в систему, она мне выдает: «Сегодня тебе нужно проверить огнетушители, завтра — поменять такой-то шланг».

Редактировать систему могут только люди из офиса. У них нет опыта в море, это просто клерки. Капитан или старший механик могут написать в офис, что нам нужна такая-то работа, попросить ее добавить, но никто таким, как правило, не занимается, это просто потеря времени из-за бюрократии. Проще лично попросить кого-то на пароходе что-то сделать, не отмечая в системе.

На палубе я работаю два или четыре часа в день. Дальше, около пяти вечера, у нас ужин. До или после я подменяю на мостике другого помощника — ему тоже надо поесть. И потом до восьми вечера я свободен. С восьми до полуночи длится следующая вахта. Потом сон — и всё сначала.

Раньше люди сбрасывали стресс, просто выходя на берег. Я очень любил шопиться или на стадион какой-нибудь сходить. Сейчас с этим всё тяжко. Очень немногие страны выпускают людей погулять. Из-за ковида вообще никогда не знаешь, насколько застрянешь. Знакомый старший механик просидел на пароходе год, не выходя на берег, — при контракте на три месяца.

У меня папа капитан, он рассказывал, что раньше, когда компьютеров не было, во время стоянки все брали пиво и смотрели какую-нибудь кассету или читали книги. Сейчас у всех есть ноутбуки, поэтому большая часть сидит по каютам, смотрит фильмы, сериалы — большинство моряков хорошо разбираются в кино. Я смотрю «Симпсонов», если был плохой день, старую серию перед сном. Кто-то играет в компьютерные игры. Но такого, чтобы все каждый день собирались вместе, нет. Может, раз в неделю ребята играют в дартс.

Люди из офиса стараются придумать нам какие-то активности, но зачастую они воспринимаются без энтузиазма. Работа тяжелая, люди устают, особенно когда пересиживают. Многие, особенно матросы, мотористы, работают восемь-десять часов в день, это физический труд, не как у меня. Я пришел на мостик, заварил чашечку кофе, посмотрел в окошко, сижу себе и веду пароход. Ребята работают на палубе или, еще хуже, в машинном отделении, где летом в определенных регионах температура 50–60 градусов, — после десяти часов ты ничего не захочешь. Идешь в душ и спать.

В Европе отдохнуть помогает общение с семьей — мы покупаем какую-то местную сим-карту, и даже если мы в море, она так или иначе ловит: можно и по видео пообщаться, и попереписываться, и просто посидеть в интернете, ютьюб посмотреть. Но это только если судно работает в Европе — в остальных регионах такого нет, потому что остальные регионы не настолько маленькие.

Я предпочитаю отдыхать на месяц-полтора меньше, чем длился контракт. Контракт был пять месяцев, значит, три с половиной — четыре я хочу провести дома. Я ленивый человек. Раньше, до ковида, путешествовал, в Таиланде пожил три месяца, потом по Европе покатался. Сейчас вот катаюсь по окрестностям: Выборг, [Великий] Новгород, Карелия, Кронштадт, куда на машине можно попасть. На футбол хожу, с собаками гуляю.

— Самое кайфовое в моей работе, не считая зарплаты, — свобода. Ты на мостике: звезды, небо, все приборы у нас красиво горят — и ты спокойно несешь вахту с мыслями о том, что когда-нибудь доберешься до дома, где тебя ждут и всё хорошо.

Несмотря на то, что компания большая и народу в ней много, на флоте я нашел себе несколько друзей. И очень хорошо, когда мы попадаем вместе на пароход, — жизнь становится гораздо проще и легче. Ребята, если они механики, вечером приходят на вахту поговорить, попить кофе, чай. Обсуждаем автомобили, страны, где можно на берег выйти, а где нельзя, что кому понравилось. Единственное, что алкоголь запрещен очень строго. Во многих компаниях можно пить пиво, но в нашей нет.

— Большую часть последних пяти лет я провел в море. Денег платят хорошо. Но я помогаю родителям, коплю на квартиру, чтобы без ипотеки купить, поэтому после пяти-шести месяцев работы стараюсь бежать снова. Но чем дольше отдыхаешь после рейса, тем лучше. У меня прошлый отпуск был большой — где-то шесть с половиной месяцев, потому что я работал почти восемь до этого.

Долгая работа в море влияет на здоровье: нервы, постоянная вибрация, магнитное поле вокруг парохода. Очень много моряков, особенно в возрасте, лысые. Почти у всех убиты ноги, потому что ходить по металлу не то же самое, что по земле. Варикоз на ногах — это профессиональное. Механики ходят в профессиональных наушниках, как для стрельбы, но даже они не особо спасают, поэтому могут быть проблемы со слухом.

В моей работе больше всего устаешь от ситуации, когда кто-то из начальников в экипаже, например старший механик или капитан, не очень хороший человек. Спрятаться на корабле ты никуда не можешь, просто выключить телефон нельзя — в худшем случае они дойдут до твоей каюты.

Буквально в прошлом контракте я бился башкой об стол и думал: «Пойду я на берег работать, вот в Кронштадте вышка стоит, которая контролирует суда». У меня были мысли свалить. Просто потому что капитан был не от мира сего.

Наш русский менталитет таков, что люди не хотят никуда жаловаться, отстаивать свои права, не хотят светиться. Я понимаю это: не хочется, чтобы компания думала о тебе что-то плохое. Но капитан — это человек, который несет самую полную ответственность за пароход. Что бы ни произошло, даже в машинном отделении, где сидит старший механик, всё равно отвечает капитан, поэтому в случае чего-либо мы зовем его. И если он неадекватен — на мой взгляд, лучше один раз всем собраться и написать на этого человека в офис. В моем первом контракте офицера пять лет назад экипаж так и поступил, и неадекватный старый капитан уехал на пенсию. Демократия — это хорошо. Главное — агитировать и собрать доказательства неадекватности человека.

В команде, в каждом рейсе найдется кто-то, кто будет как-то поддерживать твои интересы и увлечения. Не факт, что ты будешь общаться с ними потом, но в рейсе надо держаться этих людей. Вы как-то своей маленькой группкой в два-четыре человека проводите время, обсуждаете что-то, и это спасает. Хотя у меня прошлый контракт был на восемь месяцев, под конец я уже даже на них смотреть не мог.

Наверное, мне помогает мысль о том, что я долго ко всему этому шел, мысль о том, что я не для того десять лет жизни положил, чтобы свалить из-за одного дурака. Тем более что перспективы в нашей профессии всегда есть. Если с одной компанией не получается, идешь в другую — многие меняют их как перчатки, это нормальная практика. В моем случае я с 2012 года работаю в одной немецкой конторе и меня всё устраивает.