Экспорт нефти не прекратится, но рубль упадет. Эксперт — о последствиях санкций США против России

США запретили импорт российской нефти и газа. Европейские нефтяные компании Shell и British Petroleum отказываются от всех сделок и проектов с Россией. «Бумага» попросила экономиста Марселя Салихова объяснить, как это повлияет на российский бюджет, курс рубля и цены в магазинах.

Марсель Салихов

Президент Института энергетики и финансов, директор Центра экономической экспертизы НИУ ВШЭ

На что в первую очередь повлияют санкции

— Вчера произошло значимое событие: США объявили, что отказываются от поставок российской нефти и нефтепродуктов. На самом деле трейдеры начали отказываться от покупки российской нефти еще раньше. Они боялись неопределенности, вторичных санкций. Таких, как, например, едва не почувствовала на себе компания Shell — ее подвергли остракизму и ей пришлось извиниться за недавнее решение закупить очередную партию российской нефти.

Сложности с ее продажей наблюдались еще до 24 февраля. В нормальной ситуации российская нефть, сорт Urals, торгуется с дисконтом к сорту Brent в пределах 1–2 долларов за баррель. А за последнее время спреды выросли до 20–30 долларов за баррель. И даже с такой скидкой компании не могли найти свободных покупателей. Сейчас США вводят ограничения на покупки российской нефти уже не только на корпоративном, но и на национальном уровне.

Основной приоритет в связи с этим — поддержать курс рубля. Потому что экспортная выручка является основным фактором поддержания курса: экспортеры нефти получают за нефть валюту и продают ее внутри России, от этого курс рубля растет. Сейчас поток экспортной выручки, вероятно, снизился, и это отражается на курсе. Вполне возможно, ограничения на снятие валюты для физлиц, которые на следующий день после решения США ввел Центробанк России, — это предупреждающий шаг, чтобы снизить давление на курс.

Насколько сократился поток валютной выручки, мы не можем сейчас судить по открытым данным — мы только в середине апреля узнаем, что происходило с таможенной статистикой в феврале. Но Центробанк имеет возможность отслеживать поступления средств на счета по крупнейшим компаниям. Большая часть поступлений экспортной выручки определяется десяткой крупнейших компаний.

Что будет с ценой на нефть

— Происходят две разнонаправленные тенденции. С одной стороны, из-за конфликта России и Запада нефть дорожает. С другой стороны, российская нефть торгуется с большой скидкой. О ней мы можем судить по данным от ценовых агентств. Они ориентируются на сделки, которые фактически совершаются.

Сейчас российская нефть номинально стоит в пределах 100 долларов за баррель, а до 24 февраля она стоила до 95 долларов. Номинально она немного подорожала, хотя не так значительно, как другие сорта нефти. Но ценовые агентства, которые отслеживают реальные сделки, говорят, что есть свободная российская нефть, которую хотели продать, но сделки не совершаются. Компании в последние недели испытывали сложности с продажами спотовых объемов. Значительная часть поставок идет по контрактам, по которым покупатель не может отказаться от покупки. И такие поставки нефти осуществляются. Но часть объемов просела, отсюда большие скидки.

Например, Shell купила свободный объем российской нефти со скидкой 28,5 доллара за баррель. Это колоссальная скидка. Если ориентироваться на опыт Ирана и Венесуэлы, которые тоже под нефтяными санкциями, возможно, постепенно скидка снизится до 5–7 долларов за баррель.

Сможет ли Россия дальше продавать нефть

— Экспорт российской нефти точно не обнулится. Крупнейший покупатель российской нефти — Китай. Он держится нейтрально, не присоединяется к позиции Запада. Кроме этого, российскую нефть покупают страны Восточной и Центральной Европы. Они технологически не могут отказаться от нее — их перерабатывающие заводы подключены к инфраструктуре нефтепровода «Дружба», и, соответственно, у них нет возможности привезти другую импортную нефть.

Видимо, произойдет сокращение объемов — сейчас оно довольно существенное из-за того, что продолжаются военные действия, сохраняется острая фаза политического противостояния. И будут дополнительные потери из-за того, что дисконты увеличились.

Но чем больше скидка, тем больше желающих купить такой объем. США вводили полное эмбарго на поставки нефти из Венесуэлы, но не смогли обнулить их нефтяной экспорт. Венесуэльские танкеры поставляют нефть в Малайзию, там она перемаркируется, становится как бы не венесуэльской, а малазийской и поставляется в Китай. Эта схема нарушает санкции, поэтому китайские компании не хотят напрямую покупать венесуэльскую нефть. Но есть малазийские фирмы-однодневки, которым не страшны санкции США, блокировка долларовых транзакций. Они готовы брать на себя такой риск. Когда есть финансовая мотивация, находятся те, кто готов брать на себя дополнительные риски.

Сейчас многие азиатские компании, возможно, не готовы брать на себя риск, а когда политическая ситуация более-менее стабилизируется, они будут готовы — даже в текущих санкционных условиях. Возможно, что китайцы будут готовы покупать дополнительные объемы через посредников. Чтобы формально говорить: «мы не покупаем российскую нефть, мы покупаем нефть другой страны».

Но издержки экспорта вырастут. Сейчас трубопровод в Китай загружен на 100 %. Чтобы увеличить поставки в Азию, придется направлять танкеры с нефтью из Северо-Западных портов и Новороссийска. Это повысит издержки примерно на 0,5 доллара за баррель.

Страны ОПЕК будут активно замещать российскую нефть — то же самое делала и Россия, когда санкции ввели против Ирана и Венесуэлы. Несмотря на всю геополитику, объемы наших поставок в США за последние 5 лет сильно выросли.

Упадут ли доходы бюджета

— Следом за курсом рубля давление пойдет по цепочке — на доходы бюджета и инфляцию.

Сейчас нефтегазовые доходы — это больше 40 % доходов бюджета страны. Бюджетная ситуация в целом резко изменится не только из-за нефти. Мы видим удар по экономической активности — ограничены и экспорт, и импорт, иностранные компании приостанавливают свою деятельность в России. И по тем же причинам растет инфляция. Возможно, сейчас бюджет станет сильно дефицитным. Но резервы позволят прожить полгода-год.

Отчасти есть компенсирующий фактор — что цены на нефть всё равно растут, даже на российскую нефть. И из-за обвала курса рубля в рублях доходы от продажи нефти будут выше. Компании получают выручку в валюте, а налоги платят в рублях, и в рублях происходит увеличение номинальных доходов. Поэтому просадки по нефтегазовым доходам не будет. Но рубль будет падать.

Возможно, мы придем к ситуации, как в других странах под санкциями. В Иране официально есть несколько курсов национальной валюты: субсидируемый льготный курс, который используется для покупки критического импорта (продовольствия, медикаментов). И есть рыночный курс — если ты хочешь покупать другие товары и услуги. Разрыв между ними может быть очень большим. Сейчас в Иране официальный курс 42 тысячи местной валюты за доллар, а рыночный курс, в обменнике, 240 тысяч за доллар. Эта схема выглядит потенциально правильно — чтобы импортные лекарства были доступны. Но на практике она создает возможности для коррупции. Любая компания, у которой есть возможность купить валюту по льготному курсу, может очень много заработать, продавая ее по рыночному. Поэтому Венесуэла, например, отказалась в итоге от этой системы. И Иран планирует отказаться, когда ситуация в экономике станет лучше.