«Живой труп»
1928
Когда в 1920-е годы была еще жива идея мировой революции, молодое советское государство вкладывалось в свой международный имидж — например, через кино. «Аэлита» Якова Протазанова (немой фильм 1924 года о полете на Марс, в основе которого — одноименный роман Алексея Толстого) была задумана в том числе как экспортный продукт, но в этом качестве большого успеха не имела.
Другое дело — «Живой труп» по пьесе Льва Толстого. Производство было совместным с Германией, съемки велись в Берлине при участии местных актеров, а изобразительный ряд картины был приведен в соответствие с актуальным на тот момент немецким кино.
Под названием «Законный брак» фильм имел успех в Германии, в СССР же его приняли прохладно. Догадавшись, что советские границы скоро закроются насовсем, режиссер «Живого трупа» Федор Оцеп предпочел не возвращаться в Москву и присоединился к диаспоре русских кинематографистов в Берлине. В Германии он снял еще фильм по «Братьям Карамазовым», потом переехал во Францию, а оттуда — в Америку.
«Пять дней, пять ночей»
1960
В 1955 году Советский Союз нехотя расстался с картинами из коллекции Дрезденской галереи: ГДР вернули 1240 полотен, вывезенных в качестве трофеев советскими войсками в конце войны. Этот жест было решено прославить при помощи художественного фильма. Конфискацию полотен из разрушенного Дрездена изобразили в героическом свете — как спасение шедевров от разрушений войны.
Отчет советского режиссера Лео Арнштама о съемках в братской ГДР, опубликованный в «Советском экране», назывался «Дни большой дружбы». Понятно, что эту дружбу немцам немного навязали.
Это был первый фильм, совместно снятый СССР и Восточной Германией: организацией занималась главная гэдээровская студия DEFA, а съемочная группа и часть актеров приехали с «Мосфильма». Еще в Дрезден командировали Дмитрия Шостаковича, и в Германии он помимо саундтрека для фильма написал за три дня свой струнный квартет № 8.
«Гойя, или Тяжкий путь познания»
1971
Испанец Гойя не имеет прямого отношения ни к Германии, ни к России, но зато масштабную книгу о художнике написал Лион Фейхтвангер, автор исторической прозы о примерно всех странах и эпохах. Трехчасовой байопик был одним из самых амбициозных проектов для кино ГДР, к нему привлекли лучшие силы во главе с Конрадом Вольфом — режиссером из «золотой молодежи», выпускником ВГИКа и лауреатом госпремий.
Масштаб задачи требовал и иностранных ресурсов. Так в главной роли оказался Донатас Банионис, а на втором плане — Михаил Козаков и Людмила Чурсина. Были советские кадры и в съемочной группе. Сейчас бы это назвали копродукцией.
Как видимый результат дружбы социалистических народов фильм получил приз политкорректного Московского кинофестиваля, но впоследствии сгинул в сетках ночного телевещания.
«Ася»
1977
Для экранизации повести Тургенева, задуманной ленфильмовским классиком Иосифом Хейфицем, европейскую натуру не стали снимать в Ленинграде, Львове или Прибалтике, как это делалось обычно. Провинциальный городок на Рейне, где происходит действие «Аси», у Тургенева почти не описан, но Хейфицу была важна аутентичность (он уже поставил три фильма по Чехову и к классической литературе относился щепетильно).
Немецкое участие было даже меньше, чем в случае «Пяти дней, пяти ночей»: в фильме говорят по-русски, немцы были заняты только во второстепенных ролях и на технических должностях в команде, а та же студия DEFA нужна была только как техническая база рядом с нужными пейзажами. Сейчас в таком стиле работают голливудские студии в Восточной Европе.
«Трудно быть богом»
1989
Алексей Герман хотел сделать фильм по роману Стругацких еще в конце 1960-х, но идея оказалась невозможной из-за явной политической аллегории в сюжете. В перестройку его опередили — студия «Совинфильм» затеяла совместную экранизацию с ФРГ. Герман был в гневе: из «Трудно быть богом» делали красочный боевик с прицелом на широкий международный прокат.
Фильм Петера Фляйшмана, снятый в Ялте с поляком Эдвардом Жентарой в главной роли, похож не на угрюмое средневековье, а на лихой киберпанк по моде 1980-х: пустынные пейзажи и прически в духе хард-рока напоминают о «Безумном Максе», а замысловатые декорации — о «Дюне» Линча.
Фильм Германа вышел через двадцать с лишним лет и провалившуюся в прокате версию Фляйшмана сейчас обычно вспоминают только в связи с ним. Впрочем, некоторые поклонники фантастики знают первый «Трудно быть богом» и сам по себе: как восьмидесятническую диковину.
«Замок»
1994
Второй фильм Алексея Балабанова — абсурдистское переложение романа Франца Кафки, к которому дописали концовку — был снят не только по немецкоязычной литературе, но и на немецкие деньги. В начале 1990-х границы открылись, а незадолго до того власти Евросоюза решили поощрять грантами совместное кинопроизводство стран континента. Так российское кино почти влилось в семью европейских народов — не в той же степени, что кино стран ЕС, но всё же. В словаре появилось слово «копродукция»; из заметных фильмов начала 1990-х немецкие продюсеры участвовали, например, ещё в «Трех сестрах» Сергея Соловьева.
Это происходит и сейчас, особенно часто в неигровом кино, где меньше затрат и меньше рисков. Совсем недавно партнеры из Германии участвовали в «Айке» бывшего документалиста Сергея Дворцевого; фильм получил приз в Каннах и вышел в российский прокат в феврале этого года.
«Фауст»
2011
Экранизацией «Фауста» Гете Александр Сокуров свой фильм не считает — и даже не потому, что сюжет трагедии интерпретирован им вольно. Как говорит режиссер, «Фауст» — национальный немецкий материал и адаптировать его должен немецкий автор. Фильм Сокурова же — составная часть более широкого замысла, финал его «тетралогии власти» о роли личности в истории и закате гуманистической цивилизации, в которую входят также картины «Молох», «Телец» и «Солнце». «Фауст» для режиссера не столько самостоятельный сюжет, сколько тезис в рассуждении.
И всё же принципиально важно, что этот финал происходит в сердце Европы, в Германии: режиссер отказывается от рамок только русского контекста и рассуждает о западной цивилизации в целом.
Производство картины в основном российское, но здесь играют немецкие актеры и говорят по-немецки (что почему-то вызвало недовольство у Владимира Путина, несмотря на существование версии с закадровым переводом автора). До того режиссер снял на том же языке «Молох» о последних днях Гитлера — им «тетралогия власти» началась.
«Милый Ханс, дорогой Петр»
2015
В фильме Александра Миндадзе тоже есть отсылки к «Фаусту». Его главный герой Ханс (тезка Фауста) — почти алхимик: немецкий инженер, работающий над созданием новейшей линзы в СССР на совместном проекте Советского Союза и нацистской Германии.
Действие происходит в мае 1941 года — как и другие фильмы сценариста и режиссера Миндадзе, это кино о катастрофе, которую персонажи как будто уже ощущают, но еще не могут увидеть. Ощущение тревоги усиливается тем, что почти все главные персонажи — чужие, не знающие даже языка (их играют немецкие артисты во главе с Якобом Дилем в роли Ханса).
Судьба картины была трудной. Ее поддержали немецкие инвесторы, но в России не все были готовы к честному разговору о прошлом, и министерство культуры назвало сценарий Миндадзе антинаучным и вредным (хотя сотрудничество СССР и нацистской Германии хорошо задокументировано). В результате фильм одного из лучших российских режиссеров был реализован без участия бюджетных денег.
