Как Куинджи одним из первых художников в России стал проводить персональные выставки и почему много лет не показывал свои работы, несмотря на их успех? Отчего могла потемнеть «Лунная ночь на Днепре» и зачем картину подсвечивали во время экспозиции?
«Бумага» публикует фрагменты лекции искусствоведа, сотрудника Русского музея Алексея Бойко о жизни и искусстве Архипа Куинджи, которую он прочитал в школе Masters.
27 февраля 2019 года работы художника вернулись в Петербург после ретроспективы в Москве, во время которой посетитель похитил пейзаж «Ай-Петри. Крым».
О детстве и первых шагах в искусстве Архипа Куинджи известно мало. Он был сыном сапожника и рано осиротел
— Вокруг имени и искусства Архипа Ивановича Куинджи много вопросов: в его жизни и художественных высказываниях много неразгаданного. Каким образом этот молодой человек стал художником?
Про Репина и его детство мы знаем многое: в книге «Далекое близкое» он сам рассказал о своих первых шагах в искусстве, потом это было подтверждено исследованиями. О Куинджи нет такой информации: Архип Иванович не оставил воспоминаний. Это человек, который был весьма говорлив и любил рассуждать об искусстве, но не любил прояснять происхождение своих интересов и чувств.
Мы знаем лишь то, что в детстве его жизнь была бедной и простой: он был сыном сапожника. Куинджи очень рано стал сиротой: ему не было и пяти лет, когда умер отец, а вскоре за ним и мать. Дата его рождения окончательно не закреплена в науке: в разных источниках это может быть 1841, 1842 или 1843 год.
Фамилия тоже вызывает вопросы. Мы знаем, что «Куинджи» переводится с греческого как «золотых дел мастер». Архипа Ивановича называли в России «грек, южанин» и отмечали в нем южное начало, хотя сам Куинджи от греческой самоидентификации открещивался. При этом фамилия его отца была не Куинджи, а Еменджи, а фамилия родного брата — Золотарев: он ее русифицировал.
Куинджи родился в Мариуполе. Оттуда путешествовал в Одессу, а потом в Феодосию. Вначале он искал для себя работу не художественную. Мы не знаем, как Куинджи получил первые художественные уроки и каким был его первый опыт в искусстве.
Мальчиком Куинджи прислуживал в чужих домах — и уже тогда рисовал. Один из хозяев порекомендовал ему отправиться в Феодосию к Айвазовскому
— В 11 лет Куинджи поступил на службу к хуторянину по фамилии Чабаненко, который имел свой подряд на строительство церквей. Куинджи, живя у него на постое, не мог сдержать себя: он везде рисовал. Рисовал углем на стенах дома, изрисовал всю кухню. Интересно, что уже тогда его работы пользовались спросом и интересом: соседи приходили посмотреть на разрисованные стены — их специально приглашали [хозяева].
Затем Куинджи чистил сапоги и прислуживал в доме хлеботорговца. Так получилось, что новые хозяева знали людей из круга Айвазовского. Они дали Куинджи рекомендацию и в 15 лет он отправился в Феодосию к художнику.
Cо слов дочери Айвазовского мы знаем, что мальчика заметили: видимо, он учился в общей художественной школе, открытой в Феодосии при доме Айвазовского. Скорее всего, Куинджи не получил какого-то персонального углубленного курса от великого мэтра, но имел возможность прикоснуться к искусству, восхищаться им. Мог, как чуткий человек, впитывать эти образы.
Куинджи, конечно, взял от Айвазовского культуру визуального мышления, способность создавать картинный образ. Впоследствии сопоставление [работ] Айвазовского и Куинджи проводилось музейными сотрудниками.
Куинджи был богатым домовладельцем. При этом он регулярно жертвовал деньги — например, художникам
— Вокруг Куинджи сложилась яркая репутация. Это был не только мастер картин и рисунков — это человек, привлекающий внимание своей персоной, личностью.
Жизненный путь Куинджи — с его вопросами и загадками — породил целый ряд мифов. Например, мы встречаемся с рассказом о том, как юный Архип защищал животных от мальчишек, а затем узнаем историю, как в конце жизни Куинджи ходил на крышу своего дома в Петербурге и к нему слетались птицы, которых он кормил и лечил.
Когда в 1910-м учениками художника была устроена его большая посмертная выставка, стали появляться картины, представляющие Архипа Ивановича Куинджи в таком удивительном образе: Куинджи и птицы (этому сюжету были, например, посвящены картины художников Ивана Владимирова и Григория Калмыкова — прим. «Бумаги»).
О Куинджи говорили как о человеке очень расчетливом, хватком. Он умел своими руками ковать счастье и мог обеспечить себе фундаментальный успех и благосостояние. Достигнув известности, Куинджи отстаивал высокие цены на свои работы перед теми, кто их покупал.
Он стал богатым домовладельцем. Три дома на 10-й линии [Васильевского острова] он купил за 35 тысяч рублей — это были большие деньги. А когда прошло некоторое время, продал их за 385 тысяч рублей.
При этом Куинджи умел одаривать. Он удивительно легко умел расставаться с деньгами, чтобы помочь художникам, животным, детям и всем тем, кто попадал в поле его зрения. Например, Куинджи вложил огромную по тем временам сумму — около 100 тысяч рублей — в поддержку весенних выставок в Академии художеств.
Когда приближалась смерть, Куинджи завещал всё свое богатство Обществу художников имени Куинджи (творческое объединение было основано художником в 1909 году — прим. «Бумаги»): все свои произведения, более полумиллиона рублей и 225 десятин земли в Крыму. Это был человек успешный и самостоятельный.
Куинджи только с третьей попытки поступил в Академию художеств. Но еще раньше его работы оценило академическое сообщество
— Куинджи поступил в Академию художеств с третьего раза: дважды проваливался. При этом он продолжал писать картины, и на одной из выставок ему удалось показать работу, за которую академия присудила ему звание «неклассного художника» (звание «неклассного», или «свободного», художника могли получить люди, не обучавшиеся в Академии художеств, после сдачи экзаменов и представления конкурсных работ; формальным уровнем квалификации до реформы 1893 года было звание «классный художник» — прим. «Бумаги»).
Куинджи еще там не учился, но академическое сообщество его приметило. Он мог бы удовлетвориться этим, но Куинджи отказался от звания и обменял его на право обучения в Академии художеств в качестве вольнослушателя. Такая целеустремленность была у этого человека.
Куинджи не просто создавал образы и писал картины, но и раздумывал, как придать искусству новый импульс. Он умел ставить задачи и художественно развивал себя шаг за шагом. Иногда это развитие оказывалось удивительно опережающим.
В 1874 году Куинджи участвует в выставке Товарищества передвижных художественных выставок. Его работы привлекают огромное внимание: например, «Украинская ночь» из собрания Третьяковской галереи. Об этой картине писали газеты, говорили художники, ее приветствовали также ученые и исследователи. Например, один астроном писал, что картина пленила его не только лунным светом и красотой лунной ночи, но и тем, что звезды стояли на своем месте, в своих созвездиях.
Зачем это было нужно Куинджи? Картина свидетельствует об удивительном внимании к бытийной точности: когда все звезды на своих местах, это значит, что художнику важна не случайность мироздания, а ее некая закономерность, небосвода мира и вселенной.
Куинджи одним из первых стал проводить персональные выставки. Они проходили в Петербурге, Киеве и Париже
— Куинджи — один из родоначальников персональных выставок, то есть выставок одного художника. Это не было принято: по большому счету, до этого в России проходили только большие академические выставки или выставки товариществ, в рамках которых могла быть экспозиция того или иного художника.
В 1878 году Куинджи делает решительный шаг, выходя из Товарищества передвижников. Он ушел конфликтно — после дискуссии о его работах, которая разгорелась с другим живописцем, Михаилом Клодтом. Оба повздорили в прессе и вышли из состава товарищества.
Но для Куинджи эта ссора была скорее поводом, чем причиной. Он уже тяготился этой атмосферой общего дела. Ему самому становилось ясно, что он накануне важнейших шагов, открытий, персональной линии в искусстве.
В общей сложности при жизни Куинджи состоялось шесть его персональных выставок. И все они прошли в очень короткое время: в начале 1880-х годов, потому что потом начинается очень долгий период молчания Куинджи.
Одну из самых известных работ Куинджи — «Лунная ночь на Днепре» — приобрел великий князь Константин Константинович. После морского путешествия картина существенно потемнела
— Картину «Лунная ночь на Днепре» приобрел великий князь Константин Константинович. Эта работа долгое время пребывала в Мраморном дворце, пока он не взял ее с собой в долгое морское путешествие. Таким образом картина прибыла в том числе и во Францию. По инициативе Тургенева она была снята с корабля на 10 дней и показывалась в галерее Зедельмейера в Париже. Тургенев надеялся, что картина подольше погостит во Франции и французы смогут оценить ее, но этого не случилось: великий князь снова потребовал видеть ее у себя на корабле — и в этом была одна из возможных причин беды, случившейся с этой работой.
«Лунная ночь на Днепре» потемнела — это факт. Судя по отзывам первых зрителей, очарование первого плана, не ушедшего в полную темноту, было очень сильным. Это придавало связность всему живописному тексту. Есть много разных объяснений, почему так произошло. Одни говорят: из-за морского кругосветного путешествия, соли, состояния воздуха — ясно, что это не могло сохранить картину.
Другие считают, что Куинджи использовал особые краски, битум, и это привело к такому состоянию. Но исследователи в Русском музее нам сказали, что здесь нет каких-то химических реакций, связанных с составом пигментов, которые бы привели к черноте этой картины.
Когда в Петербурге впервые показали «Лунную ночь на Днепре», она была единственным экспонатом выставки. При этом картину специально подсвечивали
— Эта картина произвела огромное впечатление, у нас сохранились свидетельства современников, которые очень детально записали, что происходило. Первый раз картина демонстрировалась в Обществе поощрения художеств — в нынешнем здании Союза художников. Туда от Невского проспекта тянулась огромная очередь из экипажей: все стремились увидеть картину (это был первый в России случай, когда на выставке демонстрировалось только одно произведение — прим. «Бумаги»).
Вот как это описывали современники: «Вы входите в темную обширную комнату, слабый свет едва проникает при входе. <…> По мере того, как глаз привыкает к темноте, представляется возможность различить и черную раму картины, более светлую, чем мрак за ней, и полосу света, идущую перед картиной с левой стороны. <…> Перед вами картина, освещенная спереди отраженным ламповым светом, источник которого за перегородкой. <….> Лучи света до известной степени скользят по картине, и картина отсвечивает в блестящих местах». Такая иммерсивная история была придумана художником Куинджи. Все обсуждали этот свет.
Более того, можно посмотреть, как «Лунная ночь» висела в Ореховой гостиной великого князя Константина Константиновича в Мраморном дворце. На фотографии видно, что у нее была специальная подсветка: внешний свет как бы актуализирует свет изображенный. До сих пор исследователи не поставили вопрос: может быть, Куинджи специально писал эту картину в расчете на то, что будет совпадение света отраженного и света внешнего. Может быть, это было не просто выставочным приемом, а изначальным замыслом?
У нас нет права сказать, что было именно так. Но Куинджи был на редкость заинтересованным в науке и технике человеком. Поэтому я и позволяю себе думать, что, может быть, «Лунная ночь на Днепре» была художеством естественно-научным, экспериментом той эпохи, когда зарождался электрический свет, а лунный свет для романтиков по-прежнему значил очень много.
Куинджи уволили из Академии художеств — из-за того, что он хотел помочь студентам
— В 1887 году успех Куинджи обернулся неожиданным крахом, потому что его уволили из Академии художеств. Хотя Архип Иванович был потрясающим педагогом и многое сделал для того, чтобы академия была реформирована.
В Академии художеств был назначен новый директор, и один из студентов, повстречав его в коридоре, не признал его и не поклонился, как тогда следовало. Директор возмутился и потребовал отчислить студента. Другие студенты заступились за своего собрата и попросили не применять высшую меру наказания — или они уйдут из академии, не написав свои работы.
В академическом совете разгорелись дебаты, и Куинджи предложил помочь убедить студентов, чтобы те не ставили себя под удар. Однако совет запретил ему это делать. Куинджи ослушался и пошел общаться со студентами, но ничего не добился: хотя его авторитет был велик, студенты были уверены, что поступают верно. Совет же использовал эту ситуацию для того, чтобы уволить Куинджи.
Осознав, что Куинджи пострадал в борьбе за их же интересы, студенты из солидарности были готовы выйти из академии. Но Куинджи уговорил их этого не делать.
После ухода из Академии художеств и до самой смерти Куинджи не показывал свои картины. Но продолжил писать
— Перестав преподавать в академии, Куинджи замолчал. Он больше не показывал свои картины где бы то ни было — несмотря на популярность, славу, деньги и успех у коллег, которые были до этого.
Куинджи не стал затворником или отшельником: он участвовал в обустройстве выставок, высказывал свою позицию, иногда появлялся в художественном обществе. Его видели, а работы — нет. При этом Куинджи все эти долгие годы продолжал работать в мастерской: он не бросил искусство и был необычайно деятелен, трудолюбив.
Было много попыток понять, откуда взялось такое молчание. Примерно в то же время замолчал Лев Толстой: он отказался от искусства слова. Вдруг на несколько лет бросил живопись Николай Николаевич Ге.
Как говорят исследователи, Куинджи замолчал тогда, когда стало ясно, что ценности прежней эпохи девальвированы. Когда все надежды, которые появились вместе с репинскими «Бурлаками на Волге» и прекрасными образами русской природы, оказались под вопросом. Когда стало понятно, что искусство становится другим, что приходят новые поколения, которые мыслят совершенно иначе.
Огромное число работ Куинджи, которые остались в мастерской и затем в значительной степени оказались в Русском музее, мы не можем датировать с какой-то определенностью. Но было ясно, что среди них множество картин, в которых ощутима незавершенность. Это то, что приближает творчество Куинджи к эстетике конца XIX — начала ХХ века.
В своих художественных решениях он начинает движение к авангарду, к искусству абстрактному. Но Куинджи этого шага не делает: он намечает приветствие будущему.
В работе над материалом участвовала Юлия Колесникова
