«Кино — это игра вдолгую». Почему «Сеанс» запускает курсы сценаристов и кураторов на фоне цензуры и запрета фильмов

Коллектив журнала «Сеанс» в феврале 2024 года открывает двухгодичную онлайн-мастерскую сценаристов и кураторов. В числе преподавателей заявлены известные журналисты, критики, культурологи, историки: Юрий Сапрыкин, Лев Лурье, Кира Долинина, Евгений Марголит и другие.

При этом условия для производства и проката кино за последние два года резко ухудшились: фильмы снимают с показов из-за военной и гомофобной цензуры, международные связи оказались разорваны, в фильмах на деньги Минкульта и Смольного всё больше пропаганды.

«Бумага» узнала у одного из организаторов школы главного редактора «Сеанса» Василия Степанова, с чем связаны его надежды на кинообразование, для кого оно предназначено и смогут ли выпускники найти работу в российском кино.

— Кто придумал сценарную и кураторскую школу «Сеанса»?

— Замысел открыть школу принадлежит основательнице «Сеанса» Любови Аркус, она довольно долго жила с этой идеей. Это начиналось давно: когда-то у Любы была мастерская в Петербургском институте кино и телевидения, и этот опыт, наверно, был триггером, если можно так сказать. Изначально была идея, что курсы будут очными. Но карантины и само распространение удаленных занятий, конечно, изменили правила игры. Так что нам показалось, что онлайн-формат при всех его недостатках и сложностях можно превратить в преимущество — так мы сможем набрать учащихся в разных городах, как-то нивелировать привилегии столичной жизни. Остается только проблема разных часовых поясов.

Если говорить о сущностном толчке для запуска, то для Любы, насколько я понимаю, он был в том, что ее по-настоящему волнует такая проблема: мы чем дальше, тем больше воспринимаем кино и его объекты (фильмы и авторов) вне контекста. Плохо знаем историю, с трудом строим взаимосвязи и прокладываем дорожки от причины к следствию. А кино — это сложное и хрупкое искусство, для его создания необходима слаженная работа десятков и сотен людей, на него тратятся огромные средства. На него влияет всё: от большой политики до каких-то сугубо бытовых факторов. И, говоря о кино, нужно понимать жизнь и историю во всем ее противоречивом многообразии. Собственно, так и родилась идея разобраться в первый год обучения именно с XX веком (ведь кинематограф — это искусство XX века): понять, каким этот век был, как он родился из XIX века и как он породил то время, в котором мы живем сейчас.

Каркас программы — это лекционные курсы, попытка подобраться к истории века с разных сторон. Посмотреть не только на политическую историю или историю кино, но и на историю литературы, стилей, театра, взглядов и общества. Понять, как одно влияет на другое. Понять, что всё связано.

— Как будет устроен учебный процесс?

— Это вечерние онлайн-занятия плюс много занятий в выходные, лекционные курсы и семинары (например, семинар, посвященный современному фильму, где мы будем говорить о кино уже XXI века), это много домашней работы, заданий, списков для чтения и просмотра. Мне кажется, главная проблема онлайн-обучения — это контакт. В реальной аудитории он налаживается чуть проще. А в интернете тратишь больше энергии на постройку мостов. Любой преподаватель, который читал лекции онлайн, вам скажет, что это совсем другие занятия.

У нас еще во время карантина был проект при портале «Чапаев»: лекции по некоторым частным вопросам и проблемам в контексте истории отечественного кино, их можно посмотреть на ютубе. Их читали наши коллеги, авторы, ведущие киноведы — Олег Ковалов, Наталья Нусинова, Петр Багров, Александр Дерябин и многие другие. Так что, надеюсь, что, получив этот опыт, мы справимся теперь уже лучше, и всё будет хорошо. Кроме того, важно сказать, что у каждого студента помимо преподавателей семинаров и лекторов будут еще и кураторы, которые будут проверять работы, помогать нам всем держать связь.

— Почему у вас среди преподавателей — в основном люди, не связанные с кино: историки, культурологи, политологи?

— Сам «Сеанс», кажется, тоже не только про кино. Мы говорим, что это журнал о кино и времени. Нам интересно, как кино влияет на мир и время и как время и мир влияют на кино. Это взгляд в чем-то неофитский, страстный, очень субъективный, часто с погружением в смежные области, политическую и общественную историю, культурологию в широком смысле. Мы часто издаем книги искусствоведческие, философские. Михаил Ямпольский – это киновед или нет? Да, и киновед тоже, но не только. Он культуролог, философ, исследователь в самом широком смысле слова. Мы всегда пытались привлекать к разговору о кино специалистов из смежных сфер, искусствоведов, филологов, социологов, историков. Нет ничего хуже узкой специализации, если она не встроена в широкую систему знаний и ценностей.

— Ваша будущая аудитория — это люди, способные заплатить почти 200 тысяч рублей в год за обучение. Наверняка они уже взрослые. При этом школа предлагает им сформировать «цельную картину мира и человека». Получается, у них есть потребность менять свою картину мира? Или у них большие пробелы в образовании?

— Стоимость обучения действительно не маленькая, но часть курса сможет получить стипендиальную поддержку, мы за это сейчас очень боремся, активно ищем возможности и инвесторов, которые будут покрывать до 80 % платы за обучение. Нужно платить преподавателям — это факт.

Что касается опыта абитуриентов: уверен, что это будут разные люди и по возрасту и по специфике своего образования. Я учился в СПбГУ на филфаке, окончил его в 2003 году. Помню, когда поступал, учителя истории специально натаскивали нас на определенный сорт видения, который был распространен на историческом факультете СПбГУ в тот момент, ведь преподаватели истфака принимали вступительный экзамен по истории России. И нам объясняли, что нужно отвечать комиссии по Игорю Фроянову, чтобы тебя не завалили. Сколько учебных заведений, столько и фильтров. Так что, думаю, каждый из тех, кто будет учиться, сможет получить что-то новое.

История вообще состоит из самых разных историй, из разных взглядов. Мы просто пытаемся дать свой взгляд на историю — через кино. И на кино — через историю. Для меня лично важно и то, что кино — искусство молодое. У него нет единой академической теории. В него можно заходить с разных сторон. Поэтому, скажем, такой популярностью среди студентов киноведческих факультетов пользуется книга «Теория кино» Томаса Эльзессера и Мальте Хагенера, российское издание которой делал «Сеанс». Ее авторы рискнули свести вместе несколько анализирующих киноискусство теорий и рассказать, понять, как эти теории друг с другом взаимодействуют и сосуществует. Кино еще очень живое искусство, оно до сих пор требует взгляда с самых разных сторон.

И весь прикол, если так можно сказать, нашего онлайн-курса в том, чтобы сформировать именно фасеточный взгляд на кинематограф, сквозь историю, сквозь авторов и зрителей, а не думать, что есть какая-то одна патентованная, объективная точка зрения. Не хочется закостенеть и стать учебником.

— Кто всё же ваша основная аудитория?

— У нас уже были первые собеседования. Мы говорили с людьми из разных городов и с людьми разных возрастов: от двадцати до пятидесяти лет. Это люди и с техническим, и с гуманитарным образованием, уже работающие в кинематографической инфраструктуре или только туда устремляющиеся. Условно: отучился на биолога, и вдруг в голову пришло, что хочется писать о кино или писать для кино. Важно, что есть люди, которые уже занимаются организацией показов, встреч и ретроспектив, что-то сделали как сценаристы, и им хочется использовать процесс образования как структурирующий элемент своей жизни.

Любая образовательная институция — это путь интеграции. Мы со своей стороны хотели бы познакомиться с новыми людьми, узнать новых авторов из регионов. Надеюсь, что школа многое даст не только ученикам, но и учителям.

— В российском кино нарастает кризис, связанный с цензурными ограничениями. Александр Сокуров заявил, что уже не может работать в России. Каким вы видите будущее своих выпускников: они смогут устроиться здесь или будут строить свою карьеру за рубежом?

— Я думаю, это в основном будут люди, которые живут и работают здесь. Мы в целом, и кино в частности, сегодня переживаем трудные перемены. Цензура, вопреки гарантиям конституции, действительно существует. Но ведь и большинство фильмов, которые мы сегодня смотрим, задуманы и сделаны еще в 2020-21 годах в совершенно другой ситуации.

Кино — это игра вдолгую. Ничто не бывает навечно, времена меняются, политическая и социальная ситуации очень изменчивы. Надеюсь, что пока наши ученики будут учиться, что-то поменяется, и так или иначе будет место для жизни и для интересных инициатив.

Меня вдохновляет, что, несмотря на весь драматизм жизни, количество изданий про кино прямо сейчас только увеличивается. Их делают молодые амбициозные люди. Им это нужно. И кинособытий меньше не становится, несмотря на то, что показать фильм сегодня — это трудная задача. И логистически, и организационно, и идеологически. Но нужно работать, и есть для кого работать. Ну, и «Сеанс» живет здесь, на Петроградской стороне.

— Получается, что выпуск кадров вашей мастерской — это задел на будущее?

— Да, это наша дань человеческому оптимизму и жизнелюбию.

Фото на обложке: журнал «Сеанс»