Исе Амини 63 года. Он актер тбилисского Театра пантомимы, писатель и активный пользователь Instagram и TikTok. В театре он работает 47 лет, восемь из которых прожил прямо в нем. Недавно он снялся в клипе российской инди-группы OQJAV на песню «Листики». Иса опубликовал два романа на грузинском и мечтает сыграть Владимира Маяковского.
Paper Kartuli поговорила с ним о том, как изменился Тбилиси и где в этом городе найти места силы.
Кто вы
В шестом классе в сочинении на свободную тему я написал, что, когда вижу, как летит самолет, хочу стать летчиком, если встречаю офицера в форме — хочу поступить в военное училище, а когда сажусь в такси — хочу быть шофером. Я знаю, что не смогу освоить все профессии мира, поэтому буду просто бездельником. Мне поставили двойку с плюсом. Я был недисциплинированным ребенком — учился хорошо, но не мог долго сидеть на одном месте, бегал, лазал по деревьям.
Мы жили в деревне в Телавском районе, мой отец умер, когда мне было всего четыре года. Я рос деревенским дикарем, и мама решила, что, если я пойду в обычную школу, никто меня там терпеть не будет. Поэтому, когда мы переехали в Тбилиси, она отдала меня в интернат, где была жесткая дисциплина — в восемь часов подъем, зарядка, завтрак, потом уроки до пяти, дальше подготовка к следующему дню. Я очень любил читать, и все восемь лет, что учился в интернате, оставался без обеда, потому что в три часа дня, когда все были в столовой, сидел в библиотеке. В первом классе я упал с четвертого этажа, катаясь на перилах. Месяц пролежал в коме, выжил чудом. Интересно, что после того, как я вышел из комы, начал писать стихи и не прекращаю до сих пор.
Когда в класс заходили учителя и спрашивали, например, кто хочет в кружок географии, я поднимал руку. Кто хочет в кружок истории? Я поднимаю руку. Кто хочет записаться в духовой оркестр? Я тоже поднимаю руку и начинаю учиться играть на кларнете.
В театр я попал совершенно случайно. Когда я был в девятом классе, мою маму арестовали за то, что она за деньги делала людям прописки. Дали четыре года, но вышла она через шесть месяцев по амнистии в честь годовщины революции. Когда маму забрали, я хотел броситься в Куру, но соседи позаботились обо мне. Один предложил мне работать у него в цеху на комбинате. Но Тамара со второго этажа сказала: «Отстаньте от этого мальчика, никакой он не цеховик». Она отвела меня к своему племяннику Амирану Шаликашвили, который создал Театр пантомимы в Тбилиси, и тот взял меня осветителем.
Днем я учился в школе, а вечером освещал спектакли и получал 250 рублей в месяц. Наверное, я был единственным советским ребенком, который зарабатывал такие деньги. С тех пор я работаю в этом театре.
Первое время я ничего не играл, иногда меня выпускали на сцену — например, подержать стол. Однажды я сказал маэстро [Амирану Шаликашвили, руководителю театра — прим. Paper Kartuli], что хочу быть актером. Он отказал мне, и я так расстроился, что неделю не приходил на работу. Через неделю он вызвал меня:
— Я беру тебя в штат актером, но знай: зарплаты 300 рублей у тебя не будет. У тебя будет 150. Ты доволен?
— Хоть 100!
47 лет я уже работаю в Театре пантомимы. Так мало. Я никогда не хотел уйти в другой театр. Амиран Шаликашвили — создатель жанра грузинской пантомимы, я хотел учиться и работать только у него.
Грузинская пантомима отличается от французской: у нас более сдержанный, строгий стиль, в ней чувствуется грузинский темперамент, который не перепутаешь ни с каким другим.
Когда мама вышла из тюрьмы, я сказал ей, что готов пойти на стройку, чтобы больше зарабатывать. Она сказала: «Нет, оставайся в театре, а за деньгами не нужно гнаться, от голода все равно не умрешь».
В 19 лет я служил в армии в узбекистанской Фергане и на Новый год сделал в военном клубе два номера пантомимы. С этого момента в военной части мне дали прозвище — Мимика. Меня просили остаться в Фергане и создать там свой театр пантомимы, но я знал, что точно должен вернуться в Тбилиси, исполнять завет мамы.
Восемь лет я жил прямо в здании театра, и меня называли призраком театра или монахом. Так получилось, что маэстро последние годы плохо себя чувствовал, и я заботился о нем. До 2023 года наш театр находился в красивейшем здании на проспекте Руставели. Все гиды Тбилиси водили к нам туристов: пантомима — интернациональный язык. Театр продали без нашего ведома, но мэр Тбилиси Каха Каладзе обещал через два года построить новое здание для нас на озере Лиси, а пока мы временно базируемся в Багеби.
Конечно, уход из жизни маэстро сильно повлиял на труппу [Амиран Шаликашвили скончался в 2018 году — прим. Paper Kartuli]. Мы продолжаем играть спектакли, и когда я смотрю на наших актеров, — раньше у нас работало 25 человек, сейчас нас около 12 — я вижу, как они стараются отдавать все силы этой работе.
Где мы
Парк Муштаиди, где мы сейчас находимся, очень важен для меня, потому что именно здесь в девятом классе я увидел театр, в котором начал работать.
Когда я закончил интернат и учился в средней школе, моим любимым местом в Тбилиси был Дидубинский пантеон деятелей искусства, где похоронены писатели, ученые, актеры. Я приходил туда после школы и прятался под кипарисами, мне нравилось гулять там, я чувствовал, что получаю силу от этих людей, хотя их уже давно нет в живых. Таким же местом силы для себя могу назвать пантеон на Мтацминде, где похоронены Грибоедов и Чавчавадзе, и Ботанический сад. Там есть аллея любви, мне нравится там сидеть. Я могу всего один раз в сезон подняться туда и набраться энергии, которой хватит на всю зиму или осень.
Каждый день, выходя в город, я у него учусь. Мне нравится, как Тбилиси развивается сейчас, я бы хотел, чтобы этот город стал крупным мегаполисом с населением в десять миллионов человек, чтобы еще больше приезжали люди из других стран и оставались тут жить.
Как вы
Если российская система придет в Грузию, я тоже буду вынужден пойти на баррикады, но я все равно никуда не уеду, потому что я рабом себя не чувствую. Я не буду чувствовать себя рабом, даже если на меня наденут кандалы и посадят в тюрьму.
Я считаю, что студенты должны сейчас выходить к парламенту и продолжать бастовать каждый день. Каждый день там должна собираться группа и выходить к трибуне. Если молодой человек всем доволен, значит он уже не так молод.
Подпишитесь на регулярный донат редакции Paper Kartuli ✊
Ваш платеж поможет нам выпускать новые тексты в рубрике «Портрет».
