Петербургский туроператор «Ника» 23 июня объявил о своем закрытии. Компания проработала 27 лет, однако во время пандемии с ней не продлили договор страхования. Фирма занималась международным и внутренним туризмом, а также организацией морских и речных круизов.
«Бумага» поговорила с исполнительным директором «Ники» Михаилом Корнышевым. Он рассказал, как компания выживала во время пандемии, что будет с клиентами, оплатившими поездки, и как кризис повлияет на всю туристическую отрасль.
Михаил Корнышев
исполнительный директор туроператора «Ника»
— Расскажите, как вы работали в начале пандемии. Когда перестали отправлять туристов?
— Последние туристы у нас уехали 7 марта. Они успели благополучно, к окончанию запланированного путешествия, вернуться в Россию. После туристы уже не могли отправляться в поездки. Продукты, которые они у нас приобрели, мы им не предоставили, так как не могли этого сделать. Границы закрылись (Россия закрыла границы с 30 марта — прим. «Бумаги»).
— Когда ситуация стала осложняться и появились мысли о закрытии фирмы?
— В марте все еще надеялись, что это ненадолго. Потом уже стало понятно, что [ситуация] распространится на весь апрель. Для нас это важное время: в конце апреля и начале мая мы отправляем очень много туристов. Это связано с характером наших путешествий — мы предлагаем круизы по рекам Европы. Пик сезона как раз приходится на майские праздники.
Количество неисполненных договоров всё росло и росло. А ведь за этих туристов мы уже заплатили своим иностранным партнерам. Как вы знаете, и сегодня никто никуда не ездит — кроме того, нет понимания, когда откроют границы. Кто-то говорит о сентябре, кто-то о второй волне пандемии.
— Получали ли вы какую-либо поддержку от государства?
— Правительство очень поддерживало туристические компании, потому что мы считаемся одной из наиболее сильно пострадавших областей. Вышло постановление, которое дало нам возможность произвести возвраты туристам из фонда персональной ответственности, который мы формируем в ассоциации «Турпомощь». С этим постановлением нам стало легче. Туроператоры имели возможность подать документы, и мы воспользовались этой возможностью.
К сожалению, этого недостаточно. Поездки не состоятся, а значит, людей надо переносить на будущие периоды. Кроме того, часть туристов хочет поехать в будущем, а часть — нет. Недавно приняли федеральный закон о переносе туров. Само постановление с правилами еще не вышло, но это сильно поможет.
Но тут есть один очень важный момент. Возврат из фондов или перенос туров может делать только тот оператор, который имеет финансовое обеспечение на будущий период. Например, для переноса нужно иметь обеспечение до 10 января 2020 года, а для возврата — до весны 2021-го.
— Было ли у вас финансовое обеспечение?
— Мы имели финансовое обеспечение в виде финансовых гарантий страхования нашей ответственности в 50 миллионов рублей от компании «Ингосстрах» и 50 тысяч рублей от «Адвант-Страхования». Основной договор закончился 23 июня.
Еще в феврале мы подали заявку на продление. После этого был ряд проверок, которые мы все прошли, а затем наступил карантин, когда люди перестали ходить в офис. Нас всё время просили подождать, говорили, что сейчас [люди] не собираются, а потом переносили совет на неделю, потом еще на неделю. При этом нам говорили, что у нас всё хорошо, мы все проверки проходим, но вот наступил четверг прошлой недели [18 июня], когда заключительный совет должен был выдать нам договор.
Но в четверг нам сказали, что договора не будет (в июне страховые фирмы сообщали, что не продлевают договоры, так как не могут провести оценку риска и определить тарифы — прим. «Бумаги»). Когда мы спросили, почему и как нам дальше работать, нам ответили: «Давайте нам 50 миллионов и мы вам дадим страховку на 50 миллионов». Мы сказали, что у нас таких денег нет, мы небольшой туроператор. Сообщили, что мы не отправляли туристов и не делаем этого сейчас, не можем переносить обязательства, а вы нас загоняете в угол.
После этого страховая немного зашевелилась, нам сказали, что сообщат руководству о проблеме. Еще в понедельник мы надеялись, что они изменят решение. Но прошел понедельник, ничего не изменилось, и вечером мы объявили об остановке деятельности.
— Почему вы приняли такое решение?
— Мы не захотели уходить в «серые схемы» либо иметь гарантии на внутренний туризм, а втихаря как-то заниматься международным. Компания работала 27 лет абсолютно честно.
Мы не знаем, когда в будущем что откроется. Если у нас нет гарантий и финансовой страховки, то туристы становятся не защищены. Мы приняли убийственное решение, потому что, убивая компанию, мы убиваем себя и людей, которые в ней работали столько лет. Но так не пострадает ни один турист.
— Вы пытались получить какую-то еще поддержку? Были ли еще какие-то способы выжить?
— Из тех, что уже были приняты, способов не было. Нам и многим другим туроператорам очень бы помогло, если бы на законодательном уровне приняли продление договоров страхования. Выездов нет с марта. И сколько это будет?
Если бы договоры пролонгировали хотя бы на шесть месяцев, то отодвинулся бы момент принятия решения о страховании. Сейчас, как говорят страховщики, они не могут оценить риски, они напуганы ситуацией и тем, что может произойти. Так бы они могли разобраться во всем этом.
Страховые хотят скорее выйти из игры, чтобы ничем не рисковать. Мне непонятна их политика — то, что они не продлевают договоры со старыми клиентами. Договор заключается не за бесплатно, мы платим хорошие взносы.
— Ваша компания работала 27 лет. Как вы пережили прошлые кризисы?
— Самым тяжелым для компании был 2014 год. Но выстояли, пережили. Никто из клиентов никогда не страдал.
— Чем отличается этот кризис?
— Отличие в том, что люди не могут ездить в турпоездки, и это не по нашей вине. Мы не можем исполнять свои обязательства не потому, что не хотим, а потому, что это невозможно. Нельзя пересечь границу и попасть в другую страну.
— У вас ведь есть направления внутри страны? Могли ли они помочь сохранить компанию?
— Есть, но это очень маленький аспект нашей работы. Мы всегда делали эксклюзивные путешествия по внутреннему туризму, начали их продвигать в 2015-м. Тогда была программа импортозамещения, мы предлагали интересные поездки по забытым местам России.
Но это очень маленький процент от общего числа туров, это интересно небольшому количеству путешественников. На этом компания не смогла бы выжить.
— Как пандемия повлияла на весь туристический бизнес? Какие сейчас настроения на рынке?
— Влияние очень пагубное и тяжелое. Это мощный удар для туризма, отрасль будет долго восстанавливаться. Когда всё откроется и люди смогут путешествовать, в чем-то сработает отложенный спрос — те, кто хотел поехать, поедут, но какая-то часть туристов еще будет бояться совершать поездки.
Какой путь изберут другие компании, я не могу сказать. Я знаю, что у очень большого количества фирм сейчас проблема с финансовым обеспечением. В реестре туроператоров всё время уменьшается количество операторов международного туризма. Кто-то уходит во внутренний, кто-то закрывается.
— Как вы собираетесь возвращать деньги клиентам?
— Выплаты производятся из фонда социальной ответственности, который у нас есть в ассоциации «Турпомощь», плюс из страхования компании «Ингосстрах» в размере 50 миллионов рублей и «Адвант-страхования», а также из имеющихся у нас денег.
Туристам следует обращаться в страховую компанию, сейчас мы заканчиваем формирование общего реестра наших заказчиков, которые не смогли совершить путешествие. Этот реестр будет у страховой.
