«Папу, в чем он был, забрали на сборы». Как сотрудница «Бумаги» две недели возвращала мобилизованного отца домой

В первые дни мобилизации в разных регионах России военкоматы отправляли на службу мужчин любого возраста и состояния здоровья: без почки, с ревматоидным артритом, 72 лет. После волны жалоб от родственников власти показательно вернули часть призванных, но некоторых уже увезли на военные сборы.

В такую ситуацию попал 55-летний отец сотрудницы «Бумаги», живущий в крупном городе на юге России (мы не называем регион по просьбе семьи). Омбудсмен региона не нашел нарушений в призыве, но наша коллега не сдалась. Она рассказывает, как вышло, что на второй день мобилизации ее отец оказался в военной части, и делится опытом, как семье удалось спустя две недели вернуть его домой.

Проблема

— Моему папе пришла повестка поздно вечером 21 сентября, в первый день мобилизации. К нему пришли и постучали в дверь, папа повестку подписал. Он служил срочно в СССР и больше 30 лет назад окончил службу в звании младшего лейтенанта. Но оказалось, что за это время его повысили (как мне потом рассказали, такое бывает), и в повестке было написано: «Старший лейтенант». Поскольку папе 55 лет и он младший офицер, он относится к третьей категории запаса и, по идее, не должен подлежать мобилизации в первой волне (хотя в указе о «частичной мобилизации» это не уточняется).

В повестке было указано, что папа должен прийти в военкомат 22 сентября в 5:30 утра. Мы, разумеется, попросили его этого не делать, но его позиция была в том, что государству надо доверять и оно знает, что делает. Это был только первый день мобилизации, и мы еще не знали, что будет в военкомате, поэтому я надеялась на медосмотр и разбор ситуации по факту. Но в военкомате оказалось, что медкомиссии не будет, и папу сразу, в том, в чем он был, забрали на военные сборы.

Папа, казалось, был немного растерян. Он не ожидал, что его заберут, думал, что его попросят разносить повестки: по возрасту для службы он не подходит, но в военкоматах руки нужны всегда.

Мобилизованных посадили в автобусы и отвезли сначала в небольшой город недалеко от регионального центра. Там им дали обмундирование. Потом их отвезли в областную воинскую часть.

Как только мы поняли, что они остановились на полигоне и больше никуда не перемещаются, моя младшая сестра отвезла папе вещи и зарядку для телефона.

По папиным словам, в военных частях этой области всё неплохо: всех призывников полностью экипировали, даже выдали нижнее белье и носки (что, как мы видим по другим сообщениям, редкость), развернули кухню и стали вкусно и сытно кормить. Их учили разминированию, стрельбе и тому, как бросать гранаты. Папа сказал, что кто-то всё же покупал что-то из обмундирования за свои деньги, но нам никаких списков покупок не передавали.

Папу назначили командиром взвода. Папа у меня товарищ флегматичный, поэтому он спокойно, во всяком случае внешне, проходил учения, иногда жаловался маме на то, что подводит больная нога, а мне рассказывал, как подкачался и как они с сослуживцами «погудели» ночью, потому что им сказали уничтожить всё съестное, что привезли родственники.

Действия

— Как только папа оказался на сборах, мы стали думать, как его вернуть домой. Начали с обращения в боты поддержки [адвоката Павла] Чикова, «Службы поддержки» и «Школы призывника». Очень долго ждали ответа. В итоге получили ряд общих рекомендаций: например, подавать заявление на АГС, писать гендоверенность, жаловаться в определенные организации. Эти советы имеют смысл, но их недостаток в том, что они основываются на законе. А «частичная мобилизация» — это бардак и хаос, куча различных заявлений и произвол на местах.

У моего папы есть проблемы с ногой, но у нас нет доказательств этому: к врачу он давно не обращался. В нашем случае мы могли только давить на возраст. В указе президента о мобилизации ничего не сказано про ограничения по возрасту, но мой молодой человек нашел заявление представителя главного организационно-мобилизационного управления Генштаба Вооруженных сил РФ контр-адмирала Владимира Цимлянского от 22 сентября 2022 года о том, что призыву по мобилизации подлежат рядовые и сержанты до 35 лет, младшие офицеры до 50 лет, старшие офицеры до 55 лет. Это единственное официальное заявление, которое мы нашли, о возрастных ограничениях. Поэтому везде ссылались на него.

Мы написали обращение о незаконном призыве на сайте Минобороны, отправили электронное заявление военному прокурору областного гарнизона, письменное заявление прокурору района, где живет папа.

Пытались получить разъяснение от специалиста аппарата уполномоченного по правам человека в области. Он, кстати, сказал, что медкомиссия при мобилизации необязательна и проводится по желанию.

Написали жалобу военному комиссару военкомата, в котором призвали папу. Интересно, что, когда по ошибке дозвонились в комиссариат другого района, нам сказали: «Приходите разбираться лично хоть завтра». Но в нашем районе наотрез отказались от личного приема и сказали отправлять жалобу только письмом. Так что правила и порядки сильно отличаются не только от города к городу, но и от комиссариата к комиссариату.

Также мы писали обращение в аппарат омбудсмена Татьяны Москальковой.

Параллельно с этим мы пытались предать случай огласке. Про призыв папы написали в городской «Комсомольской правде», сделали пост в «Кровавой барыне». Мы писали в различные боты и каналы пропагандистов от Симоньян до Соловьева, которые просили сообщать о незаконном призыве и обещали разобраться в ситуации.

И, когда появилась возможность отправлять обращения об ошибке при мобилизации на «Госуслугах», мы сразу отправили несколько штук со всех аккаунтов друзей, которые согласились нам помочь.

27 сентября, когда папа был на сборах, в почтовый ящик ему положили еще одну повестку. Видимо, в военкомате бардак в базе данных.

Решение

— Иногда становилось легче: я думала, мы сделали, что могли, и появлялись новости, что неподходящих мобилизованных возвращают. А потом появлялись другие — о том, что кого-то отправляют в зону боевых действий, — и становилось совсем невыносимо.

Где-то неделю назад папа сказал, что в их части составляют списки мобилизованных старше 50. Это дало надежду. В итоге вечером 6 октября 40 мужчин, которым было за 50, посадили в автобус и отвезли на ночь в войсковую часть, где им давали обмундирование. Они сдали обмундирование, а утром 7 октября папу забрала домой моя сестра. Мы были рады этому больше, чем папа. Ему было жаль, что он оставил взвод. Говорил: «Как же они там будут без меня?..»

Сложно сказать, помогло ли какое-то из наших обращений или просто в части навели порядок. Возможно, это связано с новым законопроектом, который и предполагает ограничения по возрасту при мобилизации.

Если бы папу не отпустили, мы бы поехали с нотариусом в войсковую часть, чтобы оформлять генеральную доверенность папы на мою сестру. Дальше планировали подавать иск и оспаривать решение о мобилизации, писать уже от имени папы жалобы на нарушения процедуры призыва и критериев отбора. Сейчас мы этого делать не будем: папа на военных сборах не голодал и с ним всё в порядке, поэтому не вижу в этом смысла.

Но это можете сделать вы, если ваш родственник сейчас в войсковой части и его призвали нелегитимно.

Опыт

— Вся эта ситуация далась мне и сестре морально очень тяжело. Мама оказалась сильнее. Она говорила, что папа — взрослый самостоятельный человек, он сам должен принимать решения и что пока папа воспринимает это как приключение, всё хорошо. А он так это и воспринимал.

Большую часть работы сделал мой молодой человек, который практически на фултайм устроился освободителем моего папы и даже завел личный кабинет на сайте министерства обороны. Мы смеемся, что их там наверное, всего два: у Шойгу и у него.

За эти две недели у меня были лучшие разговоры с папой: мы не обсуждали политику, а просто разговаривали о том, тепло ли ему спать и чем они сегодня занимались, стрельбой или разминированием.

Я думаю, что нам еще предстоит долгий разговор о государстве и войне.