Пять красивых зданий Петербурга, мимо которых нельзя пройти: от дома с разными фасадами до копии французского дворца

Дом Каменноостровского товарищества постоянных квартир

Ломаные кровли, башенки, причудливые барельефы — стильный дом для ценителей европейской романтики прямо у Ботанического сада. Здание на Аптекарском проспекте, 6 — одно из первых в Петербурге, где можно было не только снять, но и купить квартиру. Его построили в 1911–1912 годах молодые архитекторы Роберт Ульман и Андрей Оль для жилищного кооператива — Каменноостровского товарищества постоянных квартир. Два архитектора вместе учились в Институте гражданских инженеров, для обоих эта работа стала первым самостоятельным заказом в статусе дипломированных зодчих. Соавторы были вознаграждены за труды не только деньгами, но и квартирами. Роберт Ульман получил квартиру на верхнем, седьмом этаже, Андрею и Римме Оль достались апартаменты на более престижном шестом.

Все фасады дома разные. В них можно обнаружить детали из английской готики, северного и итальянского ренессанса и даже финского национального романтизма. Во дворе вместо обычных балконов — лоджии с арками на средиземноморский манер, даже выходящий на улицу Профессора Попова гараж здесь больше похож на небольшой особнячок. Особенно эффектно дом смотрится благодаря соседству со старым зданием университета ЛЭТИ через дорогу, еще одним причудливым примером петербургской готики. Сейчас дом «Каменноостровского товарищества» делят между собой институт «Телекинопроект», Химико-фармацевтический институт, «Управление „Радар“» и небольшой бизнес-центр.

Доходный дом Дидерихса

Последние десятилетия царской власти в России часто называют эпохой модерна, но для Петербурга это не совсем справедливо. Здесь последним большим стилем в архитектуре, дизайне и моде был неоклассицизм. За революцией 1905 года и кратким периодом демократизации последовало новое усиление государства, а вместе с ним и возвращение к идеалам Третьего Рима, империи — наследницы античной Византии. В правительственных кабинетах вновь обсуждали русский крест над Царьградом. В такой политической обстановке в архитектурную моду снова входит классическая строгость, пусть и в модернизированном варианте.

Этот дом — как раз представитель последнего поколения дореволюционных доходных домов. Его построили для хозяина фортепианной фабрики Дидерихса архитекторы Алексей Бубырь и Николай Васильев. Но почерк авторов «дома из „Питер FM“» на Фонтанке и «Подписных изданий» на Литейном здесь едва узнаваем. Первоначальный подчеркнуто минималистичный вариант фасадов в духе северного модерна архитекторы переделали на классический лад: добавили могучие капители, картуши с инициалами владельца, богатую отделку входных групп, карниз с львиными масками. Совершенство пропорций и элегантное величие — таким мог бы быть девиз строителей этого дома.

Дом Адамини

До возведения Спаса-на-Крови проходящие по Невскому проспекту любовались в перспективе Екатерининского канала не куполами в московско-ярославском стиле, а величественным портиком дома Адамини. Это здание было построено в начале XIX века итальянским архитектором Доминико Адамини для купца Антонова. Согласно плану архитектора и заказчика, первый этаж представлял собой открытые аркады с лавками, совсем как в Италии. Но петербургский климат внес в проект свои коррективы. Тем не менее это тот самый эталонный «строгий стройный вид» пушкинской эпохи, сохранившийся в неприкосновенности, вопреки сменам архитектурной моды. Неудивительно, что горожане стали называть это здание по фамилии автора, а не владельца. «Великолепный по пропорциям, с чудесными коринфскими колоннадами и фризом», — писал о нем историк искусства Владимир Курбатов еще в 1913 году.

В стенах дома Адамини происходили самые разные, порой исторического масштаба события. Например, 21 октября 1832 года ученый Павел Шиллинг впервые в России передал сообщение по электромагнитному телеграфу — из одного конца здания в другой. В этом доме жили поэтесса Анна Ахматова, писатель Леонид Андреев, а архитектор Андрей Оль в 1923 году именно сюда переехал из дома собственной постройки на Аптекарском, 6. А еще именно здесь начиная с 1914 года проходили выставки самых передовых художественных групп Петрограда — «Союза молодежи», «Ослиного хвоста», «Голубой розы» и «Мира искусства». Когда 26 ноября 1941 года в дом Адамини угодили две фугасные бомбы, разрушив выходящий на Мойку портик, это стало потрясением для ленинградцев. Уже в 1947 году на восстановление дома были брошены лучшие советские каменщики и штукатуры, а макет квартиры в поврежденном доме стал часть экспозиции музея блокады.

Особняк Бутурлиной

Еще один знаковый дом, пострадавший во время Великой Отечественной и возродившийся. Летом 1942 года мимо сильно поврежденного во время бомбежки особняка специально прогнали первую колонну немецких военнопленных — солдатам Вермахта демонстрировали разрушения, причиненные городу, а ленинградцам — несостоявшихся захватчиков.

Как и дом Адамини, вскоре после окончания войны здание отстроили в прежнем виде. Фасады вернули к пышному облику, задуманному придворным архитектором Гарольдом Боссе в середине XIX века. Он спроектировал этот особняк для статс-дамы Елизаветы Михайловны Бутурлиной, ушедшей на покой светской львицы 1830-х. Облик дома выдержан в стиле барокко, которое к тому времени уже почти столетие как вышло из моды. Выбор столь старомодного стиля подчеркивал статус старой дворянской семьи Бутурлиных, а заодно и ее устойчивое финансовое положение — украшение необарочных фасадов и интерьеров влетело в копеечку. Витражные окна, богатый лепной декор, фигурки взрослых ангелов и младенцев-путти, наличники! При взгляде на дом легко вообразить, что построен он не во времена великих реформ Александра II, а в легкомысленное царствование Елизаветы Петровны.

Сама Бутурлина не успела заселиться в свой особняк. Она скончалась в 1859-м, за год до окончания стройки. Оценили роскошь постройки уже следующие ее хозяева — семья аристократов Половцевых, а затем дипломаты Австро-Венгерской империи. В 1897 году монархия Габсбургов выкупила бывший особняк под свое посольство в России — дом еще раз перестроили изнутри, добавив к и без того роскошным интерьерам новые украшения во вкусе венского двора. Увы, от былого великолепия сегодня остался только фасад. После бомбежки времен блокады возрождать прежние интерьеры советские строители не стали, оборудовав внутри бывшего особняка-посольства обыкновенные квартиры.

Доходный дом страхового общества «Россия»

Совсем неподалеку от особняка Бутурлиной находится еще один пример умелой архитектурной имитации — величественный и роскошный, занимающий сразу несколько смежных участков доходный дом страхового общества «Россия». Он построен архитектором Леонтием Бенуа в 1897–1899 годах по образу и подобию парижского дворца Тюильри. Старинную резиденцию французских монархов сожгли восставшие парижские коммунары в 1871 году, а ее руины простояли до 1882 года, когда их наконец решили разобрать, не найдя в бюджете денег на реставрацию — так что молодой Бенуа, путешествуя по Европе, вполне мог видеть дворец вживую, а не на картинках. На момент строительства этот дом был не только одним из самых дорогих, но и одним из самых больших в городе.

В разное время в нем успела пожить чета хозяев богатейшего в Российской империи поместья Муромцево граф и графиня Храповицкие, министр финансов граф Владимир Коковцев. Тут же находились дипмиссии Китая и Болгарии. А принц Сиама Чакрабон, именно по этому адресу, в салоне у Храповицких впервые встретился со своей будущей супругой — русской мещанкой Екатериной Десницкой. Хотя прежние роскошные квартиры в советское время и обратили в коммуналки, в самом доме и его дворах сохранилась масса интересных архитектурных деталей. Взгляд приковывает кованая решетка курдонера, часы (бывший барометр), лепные украшения, витражи на парадной лестнице, отделка интерьеров натуральным мрамором, узорной плиткой и деревом.

А еще этот дом известен многим как «дом из „Собачьего сердца“». Именно этому зданию довелось исполнить роль «пропадающего» Калабуховского дома, в котором живет профессор Преображенский, в фильме режиссера Владимира Бортко 1988 года. Сегодня об этом напоминает небольшая скульптура в парадном дворе, поставленная силами инициативных жильцов.