Сватовство, НЛО и рэкет 90-х: истории читательниц «Бумаги» о самых странных и веселых разговорах с таксистами

— Один таксист недавно рассказал забавный случай. Забирает [он] девушку из клуба где-то в центре, едут. Девушка всё что-то болтает, он ее не слушает. В какой-то момент она заговаривает про свою грудь: «А я вот себе грудь сделала, большую, 200 тысяч рублей потратила, но того стоило». Водитель настойчиво делает вид, что слушает, но не слышит.

Девушка продолжает: «А хотите покажу? Смотрите, ну, смотрите!» Он оборачивается, видит грудь, что и обещано, голую, в панике просит прикрыть и прекратить. А девушка не сдается и заявляет: «Ну как, я ведь Максим, был Максимом, родился мальчиком, но не должен был, и теперь стал девушкой! Так рада!»

Водитель, рассказывая мне эту историю, в какой-то момент начал перекрещиваться и искренне признался, что [в своем] мировозрении пока не готов принять такое.

— Дело было на Кубани, году эдак в 2007-м. Возвращались мы, студенты, поздно вечером из одного городка в другой на такси. Подвезли еще с собой незнакомую бабушку — божий одуванчик. Таксист сразу определил нас как «не местных, городских» и «слишком образованных». Это ему в нас не особо понравилось, но он всё равно решил поделиться самым сокровенным: историей о том, как видел над полями НЛО на прошлой неделе. И, кажется, еще на позапрошлой.

Мы иронично посмеивались. Но таксист продолжал настаивать, и я засмеялась уже в голос. Тогда бабулька строго на нас посмотрела, и сказала: «Почему вы смеетесь? Вы что, никогда НЛО не видели?»

Видимо, для них на Кубани — это обычное дело. Только мы в своем Питере сидим и ничего не знаем.

А когда мы встретили этого таксиста на следующий день, он сказал, что никакой бабульки с нами не было. Может, и не было, конечно. Может, у них на Кубани и призраки — обычное дело. Только мы в своем Питере сидим и ничего не знаем.

— Где-то с полгода назад я ехала с армянином, его кто-то подрезал и он специально потом в него врезался со словами: «А вот так вот тебе и надо! Ни тебе, ни мне!»

Я очень испугалась. Врезался не сильно, они обсуждали всё это минут 30, и договорились на том, что армянин дал ему денег на ремонт.

То есть ему денег даже не жалко было — главное, что он «наказал» другого. И самое смешное, что он мне потом впаривал, что надо быть добрым, а у того водилы «сердце совсем закрыто»!

— Самая странная поездка была, наверное, в Таллине, где мы вызвали такси, чтобы доехать из аэропорта на автовокзал вчетвером.

Таксист, мягко говоря, оказался не самым вежливым. Когда мы попросили положить рюкзаки в багажник, он что-то рявкнул — мол, тут вам не грузовая машина. А когда моя подруга все-таки пыталась положить свою сумку в уже открытый им багажник и решила подвинуть коробочку с пирожными, которая там стояла (чтобы не помять), он вообще взорвался, что это мы трогаем его бесценные пироженки с печеньками.

В общем, поездочка была не самая благополучная.

— Села в машину, тяну ремень. Водитель [говорит]: «Не пристегивайтесь, не поможет… Двадцать лет в труповозке».

— Мой самый забавный разговор с таксистом случился на горном серпантине в Грузии. Водитель отчитал нас за то, что мы ели, как он думает, маленькие и ненастоящие хинкали, не удосужившись даже узнать, какой размер у них должен быть. Он был в такой ярости от нашего невежества, что развернулся к нам, выпустил руль из рук и буквально на пальцах стал объяснять, как выглядят настоящие грузинские хинкали.

А еще от него мы узнали, что в порции настоящего шашлыка должно быть именно шесть кусков, потому что «шаш» в переводе с какого-то языка — «шесть».

— Один таксист очень убедительно доказал мне, что наш климат меняется, и безвозвратно.

Всю жизнь, выходя курить на балкон, он наблюдал Большую Медведицу в небе — прямо по курсу. И однажды, решив показать ее сыну, не обнаружил ее на нужном месте: созвездие существенно сместилось в сторону.

Значит, [говорил он], прогнозы ученых, что к 2050 году климат северного и южного полушария поменяются и зимой у нас будет лето, очень даже правдоподобны.

Я ответила, что я даже за, так как у меня день рождения зимой и наконец-то в этот день не будет мороза.

— Cейчас мы настолько часто пользуемся услугами такси, что даже самые задушевные беседы стираются, к сожалению, из памяти. Всё зависит от настроения, иногда самому [больше] хочется молча смотреть в окно, чем общаться с водителем. Иногда сам таксист бывает на редкость молчаливым. Хотя пару месяцев назад ехали с коллегой из грузинского ресторана на концерт грузинской группы.

У нас было хорошее настроение, мы стали рассказывать водителю, что едем на музыкальное мероприятие, и он попросил включить их песни. Потом стал включать свои любимые композиции другого грузинского коллектива. С таким музыкальным обменом незаметно и пролетела вся поездка.

— Как-то раз мы настолько разговорились с таксистом, что после того, как он довез меня до дома, мы пошли болтать дальше в соседний бар.

— Я возвращалась из командировки, из Финляндии, таксист вез меня с Финляндского вокзала домой — и едва я села в машину, как начались расспросы: а на чьей финны стороне, нашей или американской? И сколько стоит сыр? И сколько стоит виза? И почему до сих пор не ввели безвизовый режим и идиоты эти финны, что слушаются американцев и не хотят нам поставлять сыр и колбасу.

— Простите, — ответствовала я, — но сыр, вообще-то, мы сами отказались у них брать, Вы, очевидно, путаете санкции и антисанкции.

— Санкции, антисанкции, да какая на хрен разница! Вы же понимаете, что всё это Штаты воду мутят… Но Россия, я считаю, всё равно победит! И не надо нам никакого ихнего сыра, пусть подавятся…

И с тех пор я и не разговариваю с таксистами.

— В такси я чаще всего бываю в ночи, после перелетов, поэтому ужасно ценю молчунов. Иногда сил разговаривать ну совсем нет.

В большинстве случаев везет на таких. Но был и смешной узбек или таджик, пухленький такой, который как экскурсовод шумно что-то впаривал про Питер всю дорогу (хотя я не турист), а под конец тихонечко начал советовать мне, такой «молодой, красивой, умной» хорошего жениха. Ну себя, то есть. Так ювелирно подкатывал, аж смешно. Сваха и жених в одном флаконе. Больше он сам разговаривал, конечно. Но помнится до сих пор.

— Еду в такси на заднем сиденье, волосы у меня длинные и распущенные, было жарко, решила собрать их в хвост. Таксист обернулся и сделал мне замечание: «Девушка, не играйте, пожалуйста, с волосами, вы меня отвлекаете». Теперь в такси стараюсь с волосами не играть.

— Новая поездка в такси — новый диалог.

— Ну и куда ты? — водитель бесится от пмэфовских пробок, машина резко выворачивается вправо. — Я всего два месяца назад на «Лэнд Крузере» гонял, такого не было. Там только поворот покажешь, все притихали. Хочу сейчас тоже в какую-то свежую тему. Я и по охране могу — лицензия на ствол есть. Наследство из прошлой жизни.

— А кем вы были в прошлой жизни?

— Водился с тревожными парнями, — вот тут мой таксист заулыбался, обернулся, раздражение как рукой сняло. Ремень безопасности у него пропущен за спиной, на левой руке — самопальная татуировка, а на правой — аккуратный перстенек.

— Вы из Питера?

— Да, я в Питере родился. Тут уже, правда, нет никого из старых. Да и время такое — красное. Владимир Владимирович всех с пробега поснимал — всех нормальных пацанов. Кого закрыли, кого нет уже вообще.

— А почему время красное?

— Ну а как? У нас же красное правовое государство, правильно? Братва уже не рулит. Но всё равно надо что-то делать. У меня есть пара товарищей с тех времен. Ошпаренные парни были, много чего делали. Теперь сидят, гривы чешут: что, чего? Ну что? Возьми ствол да застрелись. Или надо дальше двигаться. Сейчас по беспределу что-то отнимать-забирать уже не та тема. Сейчас это мусора делают. А раньше нам люди сами приносили. Ну мы помогали.

— Помогали?

— Конечно. А как? Кого-то поддерживали, кого-то нет. Всё же было относительно. Но на Севере чистый бизнес был. Замутили предприятие, производство — не барыги. Я в состав учредителей входил, директора поставили нормального, вагоны отправляли в Германию, Финляндию. Местные парни, кто там жил, — вот у них всё хорошо. В тайге же денег море. Жалею: надо было там тормознуться, там находиться и контролировать всё. А то мы тоже молодцы: в пальто, в ботиночках приезжали три раза в месяц смотреть, что там творится, — вот такие парни с Питера. Сами виноваты. Здесь пацаны в Карелию отправили своих людей, так они там жили, с битами ходили, чтобы все на работу вставали, чтобы никто не бухал.

— И по-другому нельзя?

— Не, ну они и так тоже. Это я утрирую. Но порядок был, бизнес процветал.

— А на «Лэнд Крузере» вы водителем были?

— Я и по охране, и водителем — два в одном. Нормально было.

— Сейчас кому-то всё еще охрана нужна?

— Ой, ну какая охрана, они сами даже за руль садятся — не то что охрана. Был у меня момент в жизни: на трех машинах ездили. Так этих людей уже в живых нет! Хотя мы и тогда понимали: захотят завалить — завалят. Но одно время ездили заряженные, да. Молодые были, ошпаренные.

Я и сейчас могу выступить легко. Но просто куда? Вон человек 12 лет сидит по 105-й статье. Звонит: «Ну че как?» Я говорю: «Да как? Никак — в такси катаю». А он: «Да ты че, братан, надо тему!» Ну какая тема сейчас на ровном месте?! За три копейки я в 40 лет закрыться не хочу, чтобы к нему уехать, нарды двигать.

— А 105-я — это что?

— Убийство.

— …

— Там тоже не так всё было. Ну и срока им выписали конкретные — 18 лет, 12 отсижено. Да и жалко тоже. Он в Афгане воевал, Орден Красной Звезды получил. Мужику почти 50 лет. Говорю ему: «Ты, Серега, выйдешь на другую планету». Он следит, конечно, так-то не дурак: английский учит, спортом занимается, не курит — молодец, не падает духом. Как раньше-то точно не будет. Тогда была тусовка, а сейчас чего? Два товарища вышли год назад, не знают что делать. А были богатые люди: гелики, деньги, таможня, порт! Молодцы те, кто успел тогда и не влезть никуда, и легализовать. Такие же есть, много. Просто они сейчас выглядят по-другому. Парни-то такие же, но успели забрать, не сесть и не зажмуриться. Вот в чем разница. Хотя я думаю, что по-любому лучше в такси ездить, чем это. У меня в этом плане с головой всё в порядке — синих куполов на спине нет.

— А вот эта на руке откуда?

— Это армейская. В военно-транспортной авиации служил. По аэродрому гонял на заправщике, права получил — хоть сходил не зря.