В прокате — диковатое сатирическое кино о директоре Международного валютного фонда и секс-скандале с его участием. «Бумага» рассказывает о фильме, где Жерар Депардье сыграл одну из своих лучших ролей.
Кадр из фильма «Добро пожаловать в Нью-Йорк»
Быкоподобный французский чиновник высокого ранга прибывает в Нью-Йорк с деловым визитом, где его встречают не хлебом-солью, но шампанским, коньяком и элитными проститутками. Официальная часть поездки останется за кадром, а неофициальная закончится тем, что героя задержат в аэропорту имени Кеннеди перед вылетом и препроводят в тюремную камеру по обвинению в изнасиловании горничной. Дальнейшее — история падения: унизительные полицейские процедуры, домашний арест, расследование.
Это одна из лучших ролей Депардье за долгие годыВсе совпадения с реальными людьми и событиями, конечно, неслучайны и злонамеренны, хотя предваряющий фильм титр убеждает нас в обратном во избежание судебных исков. Иски, тем не менее, готовятся, поскольку сюжет «Добро пожаловать в Нью-Йорк» до деталей повторяет громкий скандал трехлетней давности, фигурантом которого был директор Международного валютного фонда Доминик Стросс-Кан. Итог истории известен и был предопределен уже в тот момент, когда в дело вмешалась полиция: попасть в такой сюжет для высокопоставленного политика означает крах карьеры. О новом фильме знакового независимого режиссера Абеля Феррары невозможно говорить вне связи с актером, играющим тут Стросс-Кана (по фильму героя зовут Деверо). Это одна из лучших ролей Депардье за долгие годы. В последнее время почетный гражданин Мордовии обычно снимается будто бы на автомате, с готовностью подписывая контракты на любую предложенную роль (новым дном недавно стало участие в ситкоме ТНТ); «Добро пожаловать в Нью-Йорк» — действительно выдающаяся работа. Депардье выходит куда-то за пределы актерской игры: первый час он почти ничего не говорит, в основном — рычит, хрипит, хрюкает и выкатывает глаза из орбит, производя впечатление чего-то не вполне человеческого. В сочетании с довольно гротескной внешностью актера это приводит к тому, что на ум идут только животные метафоры, и если другой недавний киногерой, проводивший время в оргиях, был «волком с Уолл-стрит», то Деверо — что-то вроде кабана.
Задница Депардье появляется в фильме не раз: Феррара не стремится к тому, чтобы зрителям было комфортноУ «Добро пожаловать» действительно немало общего с фильмом Мартина Скорсезе. Сходство лежит на поверхности: обе картины повествуют о реальных, очень влиятельных людях, известных невоздержанным образом жизни, и тщательно документируют эту невоздержанность. Впрочем, подход у них разный, хотя и Скорсезе, и Феррара показывают оргии помногу и не стесняясь деталей. «Волк с Уолл-стрит» — задорное кино, постоянно подмигивающее зрителю, и герой его вызывает что-то вроде гадливого восхищения; Феррара выбирает холодный, отстраненный стиль хроники, хотя его материал даже более желтый, чем у Скорсезе. Режиссер избегает крупных планов, ставя камеру где-то в сторонке, как будто опасаясь приближаться к опасному зверю. Отказываясь от излишнего монтажа, он снимает сцены в реальном времени и не нарушает единство пространства. «Добро пожаловать в Нью-Йорк» стремится к формату документального кино, в качестве интерьера даже выступает настоящая квартира, где Стросс-Кан сидел под домашним арестом. Одинаково беспристрастно фиксируются и вечер с двумя проститутками в гостиничном номере (одну из них зовут Наташа: «Говоришь по-русски?» — спрашивает она у Депардье-Деверо. — «Нет». — «Сейчас заговоришь»), и обыск в участке, при котором двое хамоватых полицейских заставляют Деверо раздеться догола. Задница Депардье, вообще, появляется в фильме не раз: Феррара не стремится к тому, чтобы зрителям было комфортно.
Далее, фильмы и Скорсезе, и Феррары — весьма нью-йоркские, поскольку речь в них идет о власти и деньгах, и никакой другой город не содержит в себе такого количества того и другого. Сюжет о Стросс-Кане выглядел бы куда менее убедительно где-нибудь в Италии или даже той же Франции. Нью-Йорк — воплощение Колеса Фортуны: некоторых он возносит ввысь для того, чтобы потом низвергнуть их на дно, что и происходит с Деверо. За этим падением Феррара наблюдает вроде бы не без злорадства — но тут есть и один подвох: герою Депардье, кажется, все равно. Сатирическая сила «Добро пожаловать» в том, что фильм убедительно демонстрирует нам бессмысленное животное, неизвестно как достигшее своего статуса — ведь о деловой активности Деверо умалчивается — и движимое только звериными инстинктами пожрать и потрахаться. Конечно, он комичен. Но в этом заключается и сила самого героя, которому, в общем, плевать, что он смешон, что он не станет президентом Франции: у него все равно останется достаточно денег и влияния, чтобы ждать суда не в камере, а в манхэттенской квартире, вкусно есть, а в перспективе — откупиться от пострадавшей и вернуться к прежней жизни. Конечно, Деверо снова возвратится в привычный мир номеров-люкс, шампанского и колл-гелз, как только надоедливая жена (Жаклин Биссет) слезет с его шеи.
«Люди меня не интересуют» и «Я просто люблю трахаться» — такова, по версии Феррары, психология властиИменно появление этой женщины, тоже по-своему страшной, в третьем акте фильма окончательно прояснит ситуацию: она куда больше переживает о политической карьере мужа, чем он сам, а Деверо не чувствует к ней вообще никакой благодарности за поиски адвоката и квартиры. Ему все равно. «Люди меня не интересуют», — говорит он своему психоаналитику. «Я просто люблю трахаться», — объясняет он свое поведение жене. Такова, по версии Феррары, психология власти, и поэтому власть так сложно победить: добро может вступить в схватку со злом, но безразличие — непобедимо.
